Этические воззрения средневековья

Средневековая этическая рефлексия представляет собой придание античной моральной философии прежде всего потому, что основой интерпретации нравственности в ней выступает не разум, а религиозная вера. Любые варианты осуществления самовластия веры (сомнение в возможностях разума, борьба против разума и его поборников, союз веры и разума в поздней схоластике) отводят разуму второстепенную роль как в постигшей существа морали, так и в выборе индивидуальной моральной позиции.

В целом христианская этика характеризовалась следующими чертами: учением о сверхъестественном происхождении и о незыблемости божественной морали; прославлением справедливого и всевидящего бога; попыткой окружить теологическим ореолом такие добродетели, как совесть, вечная расплата, благодать; прославлением аскетизма, отшельничества, мученичества; попыткой подменить телесные наслаждения духовными, объявить первые «дьявольскими»; принижением физического труда, который объявлялся божьей карой за грехопадение людей; освящением бесправного положения женщины в обществе и семье; объявлением смерти как блага, болезней и других бед – «следами милости божьей». Всё это мистифицировалось и преподносилось от имени бога.

Центром христианской этической концепции является идея любви к богу, Любовь понимается как универсальный принцип морали (нравственное отношение к ближнему проистекает из нее); позволяет придать морали общечеловеческий статус; освещает все сущее. Из идеи любви к богу рождается новая (неизвестная античности) добродетель – милосердие, предполагающее прощение обид, готовность к состраданию и активной помощи страждущим. На фоне идеи любви получает свое выражение "золотое правило" нравственности: "Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними» (Матф.,7,12).

Всевластие религии находит в средневековом философствовании различные формы выражения. Идя подчинения морали религии наиболее ярко отражена в творчестве Августина Блаженного (354 – 430).

Поставив вопрос, зависит ли судьба человека от него самого, от морального смысла его жизнедеятельности, или она определяется своеволием бога, Августин пришел к выводу, что человек немощен, отягощен наследственным грехом, а для бога нет ничего невозможного.